Куцый главные герои. Константин станюкович рецензии на книги. Сочинения по темам

Константин Михайлович Станюкович

В роскошное, раннее тропическое утро на Сингапурском рейде, где собралась русская эскадра Тихого океана, плававшая в 60-х годах, новый старший офицер, барон фон дер Беринг, худощавый, долговязый и необыкновенно серьезный блондин лет тридцати пяти, в первый раз обходил, в сопровождении старшего боцмана Гордеева, корвет «Могучий», заглядывая во все, самые сокровенные, его закоулки. Барон только вчера вечером перебрался на «Могучий», переведенный с клипера «Голубь» по распоряжению адмирала, и теперь знакомился с судном.

Несмотря на желание педантичного барона в качестве «новой метлы» к чему-нибудь да придраться, это оказалось решительно невозможным. «Могучий», находившийся в кругосветном плавании уже два года, содержался в образцовом порядке и сиял сверху донизу умопомрачающей чистотой. Недаром же прежний старший офицер, милейший Степан Степанович, назначенный командиром одного из клиперов, – любимый и офицерами и матросами, – клал всю свою добрую, бесхитростную душу на то, чтобы «Могучий» был, как выражался Степан Степанович, «игрушкой», которой мог бы любоваться всякий понимающий дело моряк.

И действительно, «Могучим» любовались во всех портах, которые он посещал.

Обходя медлительной, несколько развалистой походкой нижнюю жилую палубу, барон Беринг вдруг остановился на кубрике и вытянул свой длинный белый указательный палец, на котором блестел перстень с фамильным гербом старинного рода курляндских баронов Беринг. Палец этот указывал на лохматого крупного рыжего пса, сладко дремавшего, вытянув свою неказистую, далеко не породистую морду, в укромном и прохладном уголке матросского помещения.

– Это что такое? – внушительно и строго спросил барон после секунды-другой торжественного молчания.

– Собака, ваше благородие! – поспешил ответить боцман, подумавший, что старший офицер не разглядел в полутемноте кубрика собаки и принял ее за что-нибудь другое.

– Конвертская, ваше благородие!

– Боцман… Как твоя фамилия?

– Гордеев, ваше благородие!

– Боцман Гордеев! Выражайся яснее; я тебя не понимаю. Что значит: корветская собака? – продолжал барон все тем же медленным, тихим и нудящим голосом, произнося слова с тою отчетливостью, с какою говорят русские немцы, и останавливая на лице боцмана свои большие, светлые и холодные голубые глаза.

Пожилой боцман, которого до сих пор все, кажется, отлично понимали, за исключением разве тех случаев, когда он, случалось, возвращался с берега пьяный вдрызг, недоумевая смотрел в бесстрастное, белое, отливавшее румянцем, безусое, продолговатое лицо, опушенное рыжеватыми бакенбардами в виде котлет, и, видимо, удрученный этим назойливым допросом, вместо ответа, ожесточенно заморгал своими маленькими серыми глазами.

– Так какая же это корветская собака?

– Матросская, значит, обчая, ваше благородие! – объяснил с угрюмым видом боцман и в то же время сердито подумал: «Не понимаешь, что ли, долговязый!»

Но «долговязый», казалось, не понимал и сказал:

– Что ты мне вздор рассказываешь!.. У каждой собаки должен быть хозяин.

– То-то у ей нет, ваше благородие. Она приблудная.

– Какая? – переспросил барон, видимо не зная значения этого слова.

– Приблудная, ваше благородие. В Кронштадте увязалась за одним нашим матросиком и явилась на конверт, когда он вооружался в гавани. С той поры Куцый и ходит с нами. Так его назвали по причине хвоста, ваше благородие! – прибавил в виде пояснения боцман.

– Собаки на военном судне – беспорядок. Они только гадят палубу.

– Осмелюсь доложить, ваше благородие, что Куцый собака понятливая и ведет себя, как следовает. За ей насчет этого ничего дурного не замечено! – вступился боцман за Куцего. – Прежний старший офицер Степан Степанович дозволяли ее держать, потому как Куцый, можно сказать, исправная собака, и команда ее любит.

– Слишком много вам позволяли прежде, как посмотрю, и распустили. Я вас всех подтяну, слышишь? – строго заметил барон, которому объяснения боцмана показались несколько фамильярными. И сам он, казалось, не особенно трепетал перед старшим офицером.

– Слушаю, ваше благородие.

Барон на секунду задумался и наморщил лоб, решая в своем уме участь Куцего. И боцман, весьма благоволивший к Куцему, со страхом ждал этого решения.

Наконец старший офицер проговорил:

– Если я когда-нибудь замечу, что эта собака изгадит мне палубу, я прикажу ее выкинуть за борт. Понял?

– Понял, ваше благородие!

– И помни, что я два раза не повторяю своих приказаний, – внушительно прибавил барон, по-прежнему не возвышая своего скрипучего однотонного голоса.

Боцман Гордеев, старый служака, видавший на своем веку немало разного начальства и умевший понимать людей, и без этого предупреждения уже сообразил, что этот «долговязый», даром, что говорит тихо, без пыла, а такая «чума», с которой всем служить будет очень нудно, не то что со Степаном Степанычем.

Услыхав несколько раз свою кличку, Куцый потянулся, открывая глаза, лениво поднялся, сделал несколько шагов, выходя из темного угла поближе к свету, и, как смышленый, понимающий дисциплину, пес, при виде незнакомого человека в офицерской форме почтительно вильнул несколько раз своим обрубком.

– Фуй, какая отвратительная собака! – брезгливо процедил барон, кидая взгляд, полный презрения, на невзрачную и неуклюжую большую дворнягу, с жесткой, всклокоченной рыжей шерстью, обгрызенными, стоящими торчком, ушами и широкой мордой, местами покрытой плешинами, словно изъеденной молью.

Только необыкновенно умные и добрые глаза Куцего, пристально оглядывавшие барона, несколько скрашивали его уродливую наружность. Но этих глаз барон, верно, не заметил.

– Чтоб я не встречал никакой этой мерзкой собаки! – проговорил барон.

И с этими словами он повернулся и поднялся наверх, сопровождаемый удрученным и нахмурившимся боцманом.

Поджав свой обрубок – следы злой шутки одного кронштадского повара, Куцый побрел, прихрамывая на одну давно сломанную переднюю лапу, в свой темный уголок, чуя, надо думать, что не имел счастья понравиться этому долговязому человеку с рыжими баками и со злым взглядом, который не предвещал ничего хорошего.

Один матрос, слышавший слова старшего офицера, ласково потрепал общего корветского любимца, который в ответ благодарно вылизывал шершавую матросскую руку.

Больше всего я благодарна Академии именно за такие книги. Не только потому что в последние дни страноведческого пути в мою копилку добавились и морские приключения, но и потому что, в отличие от более популярных произведений, которым рано или поздно всё равно пришёл бы свой черёд, как раз в случае с менее известными книгами я понимаю, что до них могли бы вообще никогда не дойти руки. Хотя я влюбилась в добрые и светлые рассказы Константина Михайловича Станюковича, и было бы очень жаль обойти их вниманием. Кстати, большую часть книги я была уверена, что буду описывать книгу как добрейшую, но последние 3 рассказа немного повлияли на эту характеристику. В них уже нет той детской оптимистичности, а порой происходят жуткие трагедии по чьей-то идиотской прихоти. Но обо всём по порядку.

1. «ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ!»
Надо сказать, каждый рассказ посвящён какой-то своей, локальной теме, не повторяющейся в последующих. В данном случае затронут вопрос воровства на борту. Прямо как в детективе, когда действие происходит в закрытом пространстве, здесь тоже подозреваемых не так чтобы очень много. А точнее, всего один – человек с основательно подмоченной репутацией, за которым подобных грехов водилось великое множество. И как бы он ни клялся в непричастности, битым всё равно окажется. Основная идея рассказа сводится к вопросу, повлияет ли на вечно третируемого воришку впервые произнесённое ласковое слово, которое, как известно, и кошке приятно.

2. УЖАСНЫЙ ДЕНЬ
Во втором рассказе морская тема уже меньше напоминает лишь удачные декорации, ведь он посвящён такой серьёзной теме, как опасный шторм. И здесь Станюковичу, волею отца отправленному на флот, где пришлось совершать и «дальние» (как зовут моряки кругосветные путешествия), было где разгуляться. Мне приглянулась яркость описаний в этом сборнике, особенно в этом рассказе, имеющем не особо оригинальный сюжет, но замечательно написанном, так, что действительно веришь и чувствуешь на лице солёные брызги. Изюминка рассказа – иногда испытания настолько суровы, что можно за несколько часов поседеть.

3. КУЦЫЙ
Жалостливый рассказ про приблудившуюся к одному из моряков собачонку с тяжёлой судьбой и отрезанным хвостом, которую он пожалел и взял с собой на борт. Большинство героев Станюковича – люди сердобольные, так и в этом случае все пёсика любили и всегда были рады посмеяться над его проделками, пока не пришла «новая метла», поставившая под угрозу жизнь несчастного. Этот рассказ я, наверное, прочитала быстрее всего, потому что очень тревожилась за судьбу Куцего.

4. ПОБЕГ
Единственный рассказ, происходивший и не на море вовсе (хотя и по названию можно было догадаться, куда особо-то убежишь с судна). В нём особенно остро чувствуется историчность, потому что речь идёт о тюрьме для морских служащих, куда могли попасть не только за реальные провинности, но и за минимальную грубость в отношении капитана. Ничего не имею против элементарной субординации, но ведь в то время капитаны могли избивать подчинённых так, что они по несколько раз потом лежали по госпиталям. Именно таким угнетённым и является один из главных героев, хотя само повествование ведётся от лица мальчишки-«барчука», сынишки севастопольского военного губернатора и командира порта. Няня его всегда запугивала этими заключёнными, но в какой-то момент судьба подсказала ребёнку, что нахмуренные брови – не обязательно признак природной жестокости, а иногда и просто тяжёлой судьбы. На стыке дружбы мальчика из привилегированной семьи, которого порет отец («ему можно») и матроса, куда более сурово избиваемого, и зиждется этот рассказ.

5. МАКСИМКА
Пожалуй, этот рассказ мне понравился чуть меньше других. Возможно, дело в русофильских оборотах, которые допускает автор, мол, русские моряки всегда славились терпимостью ко всем расам. в отличие от остальных. По сюжету команда спасает потерпевшего крушение. Им оказывается маленький арапчонок, которого недавние владельцы (предположительно работорговцы) то ли не успели, то ли не пожелали спасти. Что интересно, покровительство над мальчиком держит всем известный пьяница, который чуть выйдет на сушу – сразу надерётся так, что всё до последней нитки пропьёт. Поэтому товарищи ему и желают хотя бы арапчонка не пропить. Самым интересным в рассказе мне показалось то, как не говорящий по-английски люд учится общаться с мальчиком.

6. ВАСЬКА
Из-за этого рассказа мне даже сначала пришла мысль поставить тег рождественского моба, но потом поняла, что 1/8 часть – это как-то маловато. С него же началась не очень весёлая часть сборника, как я уже говорила. Действие этих рассказов происходит в те времена, когда матросов брали по рекрутскому набору из крепостных крестьян. У многих к этой работе и душа не лежала, и способностей не было, как и в случае с главным героем рассказа. Относительно повезло ему в тот момент, когда в обязанности его вошло заниматься скотом, который в течение долгого плавания будет постепенно перемещаться на стол. Будучи деревенским парнишкой, с работой он справлялся хорошо, только вот привязался к одному боровку, покорённый его смекалистостью. Попытки не откармливать Ваську чересчур, чтобы начальство повелело не резать его, провалились в канун Рождества, и тогда герой находит оригинальный способ сделать боровка более важным элементом на судне в живом качестве, а не мёртвом.
Было очень грустно читать о том, как постепенно убивали одного за другим четвероногих друзей героя.

7. МАТРОСИК
Не менее душещипательный рассказ. После книги я вернулась к предисловию и выяснилось, что сам автор был невысоким человеком – прямо как герой этого и нескольких других рассказов, ему просто не хватало физических данных, чтобы другие матросы-бугаи воспринимали его серьёзно, так и стал он матросиком. Если не ошибаюсь, это самый короткий рассказ, но в нём успел уместиться простой человеческий подвиг.

8. БЛЕСТЯЩИЙ КАПИТАН
Этот рассказ происходит не в открытом море, но всё-таки на судне. Сюжет сводится к соревнованию на скорость между русскими и французами. Парусные учения должны проводиться для практики, чтобы свести работу к оптимальному соотношению между временем и трудозатратами. Но у «блестящего капитана» на этот счёт иное мнение, он хочет любыми средствами утереть нос французам. Самое страшное, что ему так и так плевать на людей, на человеческие жизни и судьбы, его волнует лишь победа в сомнительной гонке. Это самый печальный рассказ, ненароком он затрагивает ещё одну невеселую тему: в описанный период телесные наказания уже были запрещены, но даже в отношении отличных команд, которых не нужно было подгонять физически или же наказывать, капитаны нет-нет, да и прибегали к порке, как говорится, «по привычке».

Помимо интересных и необычных сюжетов, меня порадовала и познавательная часть. Например, я наконец-то узнала, что в случае штормов на обеденный стол накладывали деревянную раму с гнёздами, благодаря которой посуда не каталась. Про полное погружение в эпоху былого судоходства я вообще молчу … Все эти корветы – просто лепота, к тому же, книга посвящена уже закату «многовековой истории парусного флота», что тоже добавляет ей особой романтики. Любви в сборнике нет, но вот романтика есть.

К уцый (настоящая фамилия - Кусый) Пётр Антонович – стрелок стрелкового батальона 1318-го стрелкового полка (163-я Роменская стрелковая дивизия, 38-я армия, Воронежский фронт), красноармеец.

Родился в 1922 году в селе Малый Круполь Березанского, ныне Згуровского, района Киевской области Украины, в крестьянской семье. Украинец. Окончил 5 классов сельской школы.

С началом Великой Отечественной войны остался на оккупированной территории. Весной 1942 года потупил на службу в полицию, в комендатуру соседнего села Великий Круполь. Его отец был начальником комендатуры, дядя - секретарем. Был активным полицаем. Лично принимал участие в отправке местной молодежи в Германию, в облавах на партизан. В боях с партизанами был дважды ранен.

С приходом Красной Армии был мобилизован в армию полевым военкоматом и зачислен стрелком в 1-й батальон 1318-го стрелкового полка 163-й Роменской стрелковой дивизии. Отличился в первых же боях, при форсировании реки Днепр.

В ночь на 3 октября 1943 года взвод младшего лейтенанта Васильева в состав которой входили добровольцы,уроженцы этих мест Михаил Внуков и Алексей Стахорский , и Петр Кусый, переправился на правый берег реки Днепр в районе острова Жуков, южнее города Киев. В бою на плацдарме Кусый гранатами уничтожил расчет вражеского миномета. В следующие дни, отражая контратаки гитлеровцев, огнем из автомата уничтожил более 10 врагов.

Через несколько дней дивизия была снята с этого плацдарма и переброшена севернее Киева. В ночь на 10 октября добровольцы-кивляне в том же составе вторично форсировали реку. В боях по освобождению села Гута-Межигорская (Вышгородский район Киевской области), красноармеец Кусый первым поднялся в атаку, забросал гранатами засевших на крыше дома немецких автоматчиков, захватил два миномета огнем из автомата расчеты. Благодаря его действиям, подразделения быстро заняли населенный пункт.

У казом президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1943 года за успешное форсирование реки Днепр, прочное закрепление на западном берегу реки Днепр и проявленные при этом отвагу и геройство красноармейцу Куцому Петру Антоновичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Леина и медали «Золотая Звезда».

После войны был демобилизован, вернулся в родное село, но не надолго. Там хорошо помнили его полицейское усердие, да и отец уже был осужден на 10 лет.

С 1948 года жил в столице Украине городе Киеве. Преследованиям за службу в полиции не привлекался, считалось, что искупил вину кровью на фронте. Вел асоциальный образ жизни: не имел постоянного места работы, неоднократно задерживался за нарушения общественного порядка. В начале 1953 года с двумя собутыльниками приехал в родное село, затеял драку в сельском клубе, избил председателя сельсовета.

В феврале 1953 года был арестован. В середине марта 1953 года судом Березанского района Киевской области бы приговорен к 5 годам лишения свободы. Но уже через несколько дней, по Указу «Об амнистии» от 27 марта 1953 года, был освобожден.

В ходе следствия были взяты показания односельчан-партизан, участвовавших в боях с полицейским Кусым. В Президиум Верховного Совета ССР ушло представление о лишении Куцого П.А. звания Героя Советского Союза и наград. Генеральный прокурор Руденко дал заключение о лишении звания Героя Советского Союза, как совершившего тяжкое преступление перед Родиной в период оккупации, но привлекать к ответственности за измену родине посчитал нецелесообразным за давностью времени.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 30 января 1954 года за проступки, порочащие звание орденоносца, согласно «Общему Положению об орденах СССР», , лишен звания Героя Советского Союза и наград.

Дальнейшая судьба не установлена.

Исправил и дополнил на основании архивных документов Сергей Каргапольцев

Куцый был высокий и тощий лис.

Большие, острые уши, чуть-чуть раскосые глаза и всегда как будто улыбающаяся морда. У Куцего даже не было настоящего лисьего хвоста. Вместо пушистого и длинного хвоста, который так украшает лисицу, у него был куцый обрубок. Но он придавал ему какое-то особое озорное выражение.

Принёс его к нам в Зоопарк какой-то охотник.

В клетке, куда посадили Куцего, было много лисиц, но это его не смутило, как это бывало с новичками. На новом месте он чувствовал себя как дома, и когда одна из лисиц хотела его укусить, Куцый ловко обернулся, схватил задиру за шиворот и задал ей такую трёпку, что после этого не только она, но и другие лисицы боялись к нему подойти. Зато к дяде Лёне, который ухаживал за лисицами, Куцый отнёсся так, словно знал его всю жизнь.

Когда дядя Лёня заходил в клетку, Куцый бросался к нему навстречу, вилял своим куцым обрубком и ласково заглядывал в лицо, как бы ожидая ответной ласки. И нужно сказать, что дядя Лёня ласкал его чаще других лисиц и чаще других перепадал ему лучший кусочек мяса. Одним словом, Куцый хорошо умел приспосабливаться ко всем превратностям жизни. И ещё одна особенность поражала нас в Куцем: он оказался очень свободолюбивым и умудрялся удирать из любой клетки.

Бежал Куцый первый раз недели через две после того, как его принесли в Зоопарк. Когда служитель пришёл убирать клетку, Куцего там не оказалось. Долго не мог понять дядя Лёня, куда делся Куцый. Клетка целая, все лисы на месте, а Куцего нет. Потом служитель догадался: внутри клетки, около самой решётки, росло дерево, а наверху, где оно выходило наружу, было прорезано отверстие. Вот в это-то отверстие и вылез Куцый. И вылез хитро: спиной в дерево упирался, даже шерсть на коре осталась, а лапами сетку перебирал: так и перелез, как по лестнице. Дядя Лёня только головой покачал. Да, такого хитрого лиса ему не приходилось встречать.

– Зверюга, а тоже смекалку имеет! – удивлялся дядя Лёня.

Принесли к нам Куцего дня через два. Принесли в корзине, обвязанной платком. Держал её мужчина, а рядом стояло человек десять ребят. Многие из них были с покусанными руками, и поэтому они очень удивились, когда дядя Лёня без опаски взял Куцего на руки и лис его не тронул. Он даже не укусил дядю Лёню, когда тот оттрепал его за ухо.

Посадили Куцего опять в прежнюю клетку. Правда, отверстие, через которое он вылез, заделали, но это ему не помешало удрать снова. На этот раз он ушёл просто через дверь. Не успел дядя Лёня войти в клетку, как Куцый с быстротой молнии проскочил у него между ног, махнул своим куцым хвостом и скрылся из глаз.

На поиски беглеца снарядили целую экспедицию. Но поймать Куцего не удалось. Недаром он познакомился со всеми ходами и выходами Зоопарка. Так и решили, что Куцый пропал. Списали его с пайка.

Прошло ещё несколько дней. И вот то на одном, то на другом пруду Зоопарка стали пропадать утки. Определить по следам, кто таскает уток, было нельзя. Снег кругом истоптан, никаких следов на нём не разберёшь.

Ночной вор был разоблачён совсем неожиданно.

Пришёл дядя Лёня утром на работу, видит – творится с его лисицами что-то неладное. Все около решётки сбились, дерутся, через решётку лапы просовывают, что-то достать под снегом стараются. Подошёл дядя Лёня ближе и видит… торчит из-под снега утка. «Да уж не та ли это утка, что прошлой ночью на пруду недосчитались?» – подумал дядя Лёня. Взял утку и отнёс заведующему. Заведующий её осмотрел, и оказалось – действительно та самая утка, что пропала прошлой ночью. Определили, что она задушена лисицей. И тут уж все подозрения пали на Куцего. Вскоре догадки подтвердились. Выпал снег, и на снегу у пруда ясно отпечатались лисьи следы. Снова принялись за поиски Куцего. Однако найти беглеца оказалось делом нелёгким. Неизвестно, где прятался Куцый. Его искали повсюду, но нигде не могли найти. За ним охотились с собакой, выслеживали, ставили ловушки и караулили по целым ночам, но всё было напрасно – Куцый не попадался. А тем временем на прудах каждую ночь находили задранную им птицу.

Вернулся Куцый сам, и очень просто. Утром служитель пришёл на уборку, а у клетки как ни в чём не бывало его ласково встретил Куцый.

Очевидно, ему надоело беспризорничать и он решил вернуться домой сам. И пока дядя Лёня отпирал клетку, он с явным нетерпением вертелся около его ног. Такое покаяние лиса очень умилило дядю Лёню, и Куцему тут же были прощены все его грехи и все утки.

Первые дни после возвращения Куцый вёл себя прекрасно: ни с кем не дрался и не проявлял никаких попыток к бегству. Но это оказалось только временной передышкой. В следующий раз он удрал новым способом. Подрыл сетку, ушёл сам и увёл за собой всех лисиц. Лисиц-то скоро поймали, но Куцего найти было непросто. Обнаружили его через несколько дней на Новой территории Зоопарка, в загоне у медведей.

Очевидно, он попал туда нечаянно. Не разглядел большого, глубокого рва, который вместо решётки отделял медведей от публики, и в него свалился. Прибежали мы туда, смотрим – все три медведя за Куцым гоняются. А Куцый словно издевается над ними. Медвежий загон большой, просторный, и Куцему было нетрудно увернуться от неуклюжих мишек. Не спеша, как будто поддразнивая, убегал он от них. Иногда даже присаживался и ждал, когда медведи подбегут ближе, а потом ловко проскакивал у них под животом и убегал опять.

Один раз они его чуть не поймали. Два медведя с разных сторон одновременно подбежали к Куцему. Один уже поднял лапу, чтобы ударить его; казалось, Куцему пришёл конец, но хитрый лис ловко нырнул под медвежью лапу и выскочил сзади. А медведи от неожиданности столкнулись лбами и затеяли драку. Они изрядно намяли друг другу бока, а потом долго и растерянно искали виновника столкновения.

Мы приходили и уходили несколько раз, а медведи всё продолжали гоняться за Куцым. Они так устали, что их дыхание было слышно на другой стороне рва. А лис словно издевался над ними: перепрыгивал через их мохнатые спины, нырял под животом и уходил как ни в чём не бывало.

Наконец медведи устали от бесцельной погони и сдались.

День был солнечный, жаркий. Измученные мишки залезли в водоём. Они плескались там в прохладной воде. Переворачивались с боку на бок, ложились на спину, ныряли и, видно, совсем забыли про лисицу, когда служитель принёс им еду. Как по команде, вылезли из воды все три медведя. Каждый из них занял своё привычное место, получил порцию мяса и занялся едой. Они спокойно ели, когда рядом с ними появился Куцый. Очевидно, он не собирался оставаться без обеда и решительно направился к медведям.

Сперва медведи не хотели замечать столь нахального лиса, но Куцый подбегал к ним то с одной, то с другой стороны, вертелся перед самым их носом, старался урвать хоть кусочек мяса. А медведи – звери жадные: они никак не хотели делить свои порции с непрошеным гостем. Злобно ревели, закрывали лапами мясо, повёртывались к Куцему задом, старались его оттолкнуть. Видя, что добром мяса не получишь, «гость» выбрал момент и цапнул одного из «хозяев» за пятку. Что тут поднялось, описать трудно! Разъярённый мишка, не разобрав, кто его цапнул, в ярости бросился на соседа, и в следующую минуту все порции были перепутаны, медведи дрались, а Куцый удобно устроился на выступе и уплетал огромный кусок мяса. С большим трудом удалось служителю разогнать медведей. И то лишь после того, как бросили в них специальные, стреляющие шашки. Этих шашек звери очень боятся. Услышав выстрелы, медведи сразу бросились спасаться во внутренние клетки загона. Там их и заперли. Потом взяли сачок и стали ловить Куцего. Да не тут-то было! Недаром Куцего не могли поймать весь день три медведя. Каждый раз, когда хотели накрыть Куцего сачком, лис ловко увёртывался или с разбегу взбегал по почти отвесной скале загона и оттуда прыгал через голову человека.

Пришлось идти за дядей Лёней. Дядю Лёню Куцый узнал сразу, подбежал к нему и спокойно дал себя взять на руки.

– Эх, Куцый, Куцый, видно, тесна тебе наша клетка! Уж больно ты вольную жизнь любишь! – сказал дядя Лёня.

Он пошёл к заведующему и стал просить перевести беспокойного лиса в другую клетку. Хоть и жаль ему было расставаться с умным лисом, а ничего не поделаешь – уж очень много хлопот было с его побегами.

Клетка, в которую перевели Куцего, была крепкая и просторная. Стояла она внутри площадки молодняка, а сама площадка была огорожена высокой решёткой с карнизом. Получалось так, что Куцый сидел за двумя решётками.

Эта площадка служила специально для прогулок зверей, но выпускать на неё Куцего всё-таки боялись.

Живой и резвый лис скучал в одиночестве. Когда выпускали на площадку других животных, он просился к ним, визжал и даже есть стал хуже. Всем было жаль Куцего.

– Ив самом деле, почему бы не выпустить его? – говорила новая служительница Таня.

Долго мы с ней спорили, уверяли, что она плохо знает повадки Куцего, но Таня всё-таки настаивала, чтобы выпустить его.

Наконец после долгих споров решили Куцего выпустить. Открыли дверь. Куцый вышел не спеша, будто делал это каждый день, и направился к решётке. Все сразу догадались о намерении лиса. Это было видно по его уверенной походке и выражению морды. Куцый добежал до угла площадки, и никто и ахнуть не успел, как он легко, без разбега вспрыгнул на карниз.

По другую сторону решётки стояло много народу. Как увидели они лиса на карнизе, стали кричать, махать руками, старались спугнуть Куцего. Но это его не смутило. Не обращая ни на кого внимания, он спрыгнул прямо на толпу и, прежде чем его успели схватить, ловко проскочил между людьми и побежал по дорожке парка. Все кинулись за ним в погоню. Впереди всех бежала новая служительница Таня. Несколько раз она почти догоняла Куцего. Конечно, не потому, что Куцый бегал плохо. Когда Таня отставала, лис, словно нарочно, замедлял свой бег.

Они добежали до забора. А тут… Тут Куцый ещё раз обернулся, махнул хвостом и скрылся в едва заметной щели забора. С тех пор его больше никто не видел. Это был последний побег куцего лиса, который любил вольную жизнь.

На корвет, стоящий на Сингапурском рейде, прибывает новый старший офицер, барон фон дер Беринг. Корабль находится в кругосветном плавании уже два года, содержится в образцовом порядке и сияет умопомрачительной чистотой. Вдруг в укромном уголке барон в ужасе видит неказистого, непородистого пса с обгрызенными ушами и обрубком хвоста, но с необыкновенно умными и добрыми глазами. На оправдание боцмана, что Куцый – собака исправная, и экипаж ее любит, барон соглашается ее оставить. Но если она будет пачкать палубу, он прикажет выбросить пса за

Нудный старший офицер сразу получает у экипажа прозвище “Чертова Зуда”. Его угроза выбросить за борт Куцего, всеобщего любимца, который доставляет матросам столько удовольствия среди однообразия их трудной жизни, вызывает глухой ропот.

Проходит месяц. Новый старший офицер никого не наказывает, но бывает чересчур придирчив. Дело он, по мнению матросов, до тонкостей не знает и во время шторма немного трусит. За снисходительное презрение не любят барона и офицеры. Куцый старается не показываться ему на глаза. Услышав, “Зуда идет”, пес поджимает свой обрубленный хвост и улепетывает в безопасное

Место.

Однажды Куцый, будучи больным, пачкает палубу, и барон приказывает выбросить его за борт. Мичман, по просьбе матросов, пытается заступиться за пса, но барон непреклонен. Тогда мичман обращается к капитану, которому старший офицер тоже не по вкусу. Капитан требует оставить собаку в покое и не раздражать людей. Барон в ответ подает рапорт об отставке, мотивируя свой уход болезнью.

На корвет назначается другой офицер, и матросы вздыхают свободней. Куцый по-прежнему забавляет экипаж, при окрике “Зуда идет!” стремительно улепетывает вниз, но тотчас же возвращается, понимая, что его врага уже нет.

(Пока оценок нет)

Сочинения по темам:

1. Русский военный паровой клипер “Забияка” быстро идет на юг. Матросы убирают, моют, скребут и чистят палубу: на военном судне начинается...
2. Зима в Петербурге 1839 года была с сильными оттепелями. Часовой Постников, солдат Измайловского полка, стоял на посту. Он услышал, что...
3. “В одном огромном лесу жил-был лесничий по имени Чернобородый”. У него было два сына, Старший двенадцати лет, и Младший –...
4. Дело Артамоновых Приехал в город Дремов Илья Артамонов – красивый статный мужчина, жителям сказал, что хочет на берегу реки построить...